Елита-Вильчковский К. «Русские записки», май 1939 [№ 17] // Бодрость. 1939. 18 июня. № 230. С. 3.

Кирилл Елита-Вильчковский

«Русские записки», май, 1939 г.

«Русские записки» мне перестали присылать для отзыва. Следовало бы, может быть, обидеться и, отвечая на санкции санкциями, ничего о них не писать. Но, сказать по правде, я испытываю мало желания вступать с «Русскими записками» в некую мелочную войну, и поскольку майский номер «Русских записок» попал в мои руки, скажу о нем несколько слов.

Статьи в этом номере имеются весьма интересные. Хотелось бы отметить, как всегда блестящую, статью И.И. Ростовцева об эллинском мире и вере в загробную жизнь. Но говорить о ней несколько слов не имеет смысла, совершенно так же, как не имеет смысла касаться в двух словах содержательных и прекрасно написанных воспоминаний А.Н. Бенуа. В отделе художественной прозы ничего примечательного нет. Очень приятен, но как-то заранее знаком рассказик Бориса Зайцева, очень бледен рассказ Вадима Андреева, неудобочитаемо и неудобоваримо окончание «Портативного бессмертия» Яновского, романа, как бы переведенного у Селина. Но зато в отделе стихов есть на этот раз на чем остановиться. С ними редакции «Русских записок» повезло, по-видимому, не по заслугам. Стихов она печатать как следует не умеет и непостижимым образом превратила три стихотворения Вл. Пиотровского в одно. Впрочем, это зло не столь большой руки. После первого недоумения читатель соображает, в чем дело, и на типографскую нелепость не обращает внимания. И за свое терпение он вознагражден сторицей: стихи Вл. Пиотровского — отличны.

Невольно удивляешься, насколько эти стихи, написанные в Париже и даже о Париже, непохожи на то, к чему мы привыкли здесь. Точность, ясность, самообладание. Вл. Пиотровский неожиданно для многих (хотелось бы даже сказать: неожиданно для всех, настолько его творчество было до сих пор мало известно) воскрешает на наших глазах пушкинско-тютчевскую традицию. Никакого архаизма — и в то же время удивительная чистота языка, никаких музыкальных эффектов — и в то же время прекрасная музыка, никакого романтического беспорядка, и в то же время подлинный лиризм. В наши дни и в нашем поколении это явление поистине чудесное, настолько чудесное, что спрашиваешь себя: что же будет дальше? Хватит ли у Вл. Пиотровского творческих сил, чтобы продолжать должным образом это позднее и блестящее начало? Как говорится, будем ждать и надеяться.